Лидия Русланова: выдающаяся советская певица, обладавшая совершенно уникальным голосом от контральто до верхних нот колоратурного сопранового звучания

В эти дни наш бренный мир покинула выдающаяся советская певица, обладавшая совершенно уникальным голосом от контральто до верхних нот колоратурного сопранового звучания Лидия Андреевна РУСЛАНОВА. Что это такое, мне не специалисту, словами вам передать трудно. Зато я могу совершенно точно утверждать: таким сильным, летучим, необыкновенным, очень звонким, даже дерзким, насыщенного тембра голосом никто в мире больше не обладал. Это был воистину русский голос. Соловьиная трель социализма…
Теоретически она могла бы дожить до так называемых перестроечных времён и отметиться, как пострадавшая от тоталитаризма. Однако природа, с дикой щедростью одарившая Русланову удивительным голосом, по прочим позициям её мирской жизни оказалась не столь расточительной. А главное — красотой, женским обаянием Лидию Андреевну обделила. Отдаю себе отчёт в том, что такое утверждение для многих поклонников таланта певицы будет, мало сказать, спорным — кощунственным. Ну, как же, в адрес Руслановой и вдруг такие скабрезности. Ведь её при жизни и после смерти все величали не иначе, как русской красавицей, статью и нравом пригожей.
Лукавили. Как водилось в то пугливое время — сплошь и рядом желаемое за действительное выдавали. Эта мордвинка была очень некрасивой, с привередливым характером и весьма неказистого роста. Но голос! Господи Праведный, что за голос Ты дал этой женщине! Перед ним любые эпитеты и сравнения жалки и ничтожны. Это какое-то чудо, которое случается раз в несколько столетий, а может и того реже. Во всяком случае, ни в обозримом прошлом, ни в настоящем, что у нас в стране, что за рубежом подобного лирического контральто нет и не было в помине. Поэтому, если справедливо присловье, что в каждом, даже самом захудалом лесочке, есть свои соловьи, то лучшим, уникальным соловьем дремучей и буйной советской рощи по праву можно считать Лидию Русланову.
Родилась она в бедной крестьянской семье Андрея Маркеловича Лейкина. Отца забрали в армию, где и погиб. А мать умерла от болезней. Пяти лет отроду Лида с меньшими сестрой и братом осталась на попечении слепой бабушки. Вспоминала: «Привязывала бабушка сестренку за спину, брата брала на руки, а я была поводырем с сумой. Ходили по деревням, просили подаяние. Потом бабушка совсем ослабела, и нас определили в саратовский приют. Когда подросла, пошла работать на мебельную фабрику. Однажды услышал меня профессор музыкального училища Медведев и предложил пением заняться».
М. Е. Медведев профессором не был. А все остальное на правду похоже. Но тут важна не точность деталей, а общий социально-идеологический посыл: круглая сирота с уникальным голосом, даже у профессора занимавшаяся, а всё равно бы осталась безвестной миру, если бы не пришла родная советская власть и не дала возможности бедной мордвинке стать заслуженной артисткой республики.
Примечательна деталь: о том, что Лидия Андреевна долго пела в церковном хоре ни сама она, ни официальные её биографы никогда не упоминали. А всё потому, что сей факт на идеологию не работал. Меж тем, врожденный голос ей профессионально поставили именно в православном певческом коллективе. Там сиротку часто слушали саратовские православные купцы. Которые и настояли, чтобы девушка показалась в музыкальном училище. Показалась, но серьезными занятиями утруждать себя не стала. И вообще Русланова нигде и ничему по-настоящему не училась. Более того, в полном соответствии с идеологией, даже бравировала тем что «в академиях, университетах и консерваториях не обучалась», зато кому хочешь голосом нос утрёт. Что действительно делать умела. С молодости и до старости была бой-бабой, которые, как известно, и с конём на скаку управятся, и в горящую избу, при необходимости, войдут и вообще в обиду себя не дадут.
В гражданскую войну Лидия Андреевна пела очень много. Объездила все фронты, услаждая чудным исполнительством комиссаров в пыльных шлемах и красноармейцев в рваных обмотках. Её приметили Троцкий, Урицкий, Ворошилов, Буденный. Ходили к ней за кулисы и спальню её регулярно посещали. Говорят, что отказов не знали. Некрасивая, но страстная и любвеобильная Лида была столь же задорной в любви, как в пении на эстраде. Молодой Сталин, тоже, якобы, приударял в те годы за певицей. И после гражданской, крепко захватив власть в свои руки, вождь в окружении помощников, часто любил слушать саратовскую певунью. Её голос, в сочетании с её простолюдинской крестьянской биографией удивительным образом укладывались в прокрустово ложе тогдашних представлений о роли искусства в строительстве социализма отдельно взятой страны. Поэтому певица вплоть до 1932 года числилась по военному ведомству. Работая в театральном бюро Центрального Дома Красной Армии, она всегда была под рукой у высшего военного командования, которое, по существу, и являло собой высшее руководство страны. Романы в тот период крутила безостановочно.
Довоенный период творчества Руслановой во всех отношениях можно считать счастливым и безоблачным. Она дважды выходила замуж и оба раза скандально разводилась. Не особенно перегруженная в интеллектуальном смысле, совершенно аполитичная певица вкушала все сладости и радости тогдашней райской жизни. Она и была райской птичкой в золочёной клетке. Её любили в высших эшелонах власти, и безумно обожали все те, из кого состоял простой советский народ. Редкий его трудовой день по ударному строительству социализма обходился без песен Лидии Руслановой, без тех же легендарных «Валенок» — самого модного, самого любимого советского шлягера, неустанно тиражируемого миллионами черных бумажных кругов репродукторов. Кому-то из читателей в это трудно будет поверить, однако столь бешеной популярности не знала даже Алла Пугачева в самые звёздные свои времена.
Когда из тех же репродукторов прозвучало сообщение о войне, Русланова без малейших колебаний уехала в действующую армию — поступок в высшей степени, мужественный, благородный, разом списывающий все крупные и мелкие прегрешения, которые накопились в биографии певицы, как уже говорилось, не очень отличавшейся строгостью нравов, благородностью и взвешенностью поступков.
Годы войны, а особенно счастливое замужество за генералом В. Крюковым серьёзно и в лучшую сторону повлияли на общее мировоззрение Руслановой. Невероятные трудности, которые выпали на долю народа, его вооружённых защитников, как бы всколыхнули в душе певицы генетически заложенное там чувство доброты и сострадания. Именно на фронтах и в госпиталях она ощутила себя не баловнем артистической судьбы, но личностью, способной серьёзно влиять на умонастроения людей, почувствовала особую ответственность за свой талант.
ГлавПУ РККА, руководившее фронтовыми бригадами, жёстко требовало их кадровой стабильности и строгой подотчётности высшему руководству. Исключения делались только для народных артистов СССР, таких Надежда Обухова, Иван Козловский, Василий Качалов. Эти «звёзды» могли разъезжать по фронтам самостоятельно. Русланова добилась и для себя такой привилегии, не получив даже первичного артистического звания. И случилось это как раз, когда она познакомилась с командиром второго гвардейского кавалерийского корпуса Владимиром Крюковым. Певица с первого взгляда влюбилась в лихого кавалериста, тут же его на себе женила и отправила письмо в ГлавПУ с просьбой оставить её на постоянную работу во втором кавкорпусе. Аргументы привела неотразимые: имеет опыт по обслуживанию кавалеристов еще с гражданской и финской войн и отдаёт все свои трудовые сбережения для производства четырех «катюш».
Русланова со вторым кавалерийским корпусом дошла до Берлина. Примечательно, что поженившись с Крюковым, Лидия Андреевна разом прекратила все свои любовные похождения и до конца жизни оставалась верна супругу. Когда в поверженном логове фашизма состоялся грандиозный праздничный концерт, Русланова пела на ступеньках ещё дымящегося рейхстага. То было удивительное, во всех отношениях уникальное действо. Сначала перед тысячами воинов стран-победительниц выступил Маршал Жуков и был встречен шквальными аплодисментами. Эйзенхауэру и де Голю, в основном, советские воины хлопали чуть посдержаннее. Но когда объявили Русланову, огромное пространство вокруг «логова» буквально взорвалось от радостного восторга победителей. Ей аккомпанировали несколько сотен гармонистов фронта.
Тот концерт Лидия Андреевна считала самым главным в своей жизни. Так оно и было. Разумеется, вместе с ней выступали и многие другие артисты. И они тоже были счастливы фактом своей причастности к выдающемуся историческому событию. Но никто из них, при всём нашем глубоком уважении, не стал да и не мог встать вровень с Руслановой просто потому, что её соловьиная трель и её «Валенки» являли собой как бы символическую точку в апофеозе нашей законной и праведной Победы. Смотри Европа, весь мир смотри и слушайте эту мощь, эту красоту! И не дай вам Бог ещё хоть раз испытать на прочность великий советский народ! Ведь он и в валенках, «если надо», готов повторить свой поход. . .
Гордыми и независимыми победителями вернулись в столицу Русланова с мужем генерал-лейтенантом Крюковым, ставшим Героем Советского Союза. В массе своей воины-победители не могли уже не сравнивать увиденное с тем, что являла собой послевоенная жизнь советского народа. Это и явилось главной причиной репрессивных гонений на многих генералов.
Говорят, что комкор угодил за решётку, как соратник и сподвижник Жукова, которого, в угоду Сталину, «обкладывал» Берия. Но певица якобы была арестована не в связи с «делом» своего мужа, а потому что НКВД выделило Русланову в отдельную разработку. Поводом для зацепки послужил орден Отечественной войны, которым Лидию Андреевну в августе 1945 года наградил прославленный маршал. Он действительно хватил лишку. Только во фронтовых условиях военачальникам делегировалось право отмечать людей государственными наградами. В мирные времена то была прерогатива Верховного Совета СССР. Так что вольность Жукова не могла остаться незамеченной, тем более, что он был уже «под колпаком» у Берии, сиречь, у Сталина. В 1947 году награду у певицы отобрали «как незаконно выданную». Имя Жукова из «дела Руслановой» тщательно вымарали, но при этом дуболомные нукеры Берии оставили там название должности военачальника, имя его второй жены, все фамилии людей из его близкого окружения.
Версия об «особых отношениях Жукова и Руслановой» очень правдоподобная, тем более, что между ними действительно «что-то было». Но, увы, не самая безукоризненная, хотя бы потому, что в бериевскую гребенку попадали не все приближенные к Жукову и далеко не только они. Если другими словами и очень кратко, то Крюкова с женой арестовали бы в любом случае, даже и без «привязки» их к гонениям на Жукова. Уж слишком вызывающе выглядела эта пара в интерьере тогдашнего столичного бомонда, а, главное, её лидер — Русланова, не всегда умела держать язык за зубами. За что и поплатилась.
Говорят, что певице принадлежит пущенное в обиход по адресу Жукова «Георгий Победоносец». Если даже это и не так, то бесспорен другой факт: на Новый 1948 год к уже опальному Георгию Константиновичу Крюков пришёл со своей женой. Кроме генерала Константина Телегина с супругой, вскоре тоже арестованного, никто из приглашённых не рискнул в тот раз навестить Жукова. Русланова, переступив порог дома военачальника, вынула из пакета двух подстреленных тетеревов и громко произнесла: «Желаю тебе, наш Великий Победитель, чтобы все твои враги выглядели точно так же, как эти две птицы!»
И весь вечер не жалела ног и голоса. И всякие неосторожные разговоры вела с маршалом и его гостями. Разумеется, следившие за каждым шагом опального Жукова «контрики» тут же доложили Сталину о «новогоднем представлении» в доме маршала. Генерала и его жену арестовали на следующий день. . .
В канве повествования о выдающейся певице нелишне будет привести и такой эпизод. К 95-летию со дня рождения Руслановой я опубликовал в «Красной звезде» небольшой материал о «соловьиной трели социализма». Спустя какое-то время звонит мне государственный обвинитель Н. , который выступал в суде над Лидией Руслановой. Возмущенный слуга советской Фемиды потребовал от меня ни много ни мало, дать опровержение в главной военной газете, в котором бы значилось: певицу судили не по политическим мотивам, а как спекулянтку и женщину не самого «тяжелого» поведения. Русланова, дескать, продавала на чёрном рынке вещи, которые они с мужем привезли из Германии, и вообще позволяла себе многое такое, чего нормальные советские люди отродясь в те времена себе не позволяли. И зачитал выдержки из следственных дел № 0046 и № 1762. В ходе обысков у Владимира Крюкова и Лидии Руслановой были изъяты: автомобиль «Horch 951А», два «Мерседеса», «Ауди», сто тридцать две картины русских художников, тридцать пять старинных ковров, гобелены, антикварные сервизы, меха, скульптуры из бронзы и мрамора, декоративные вазы, библиотека более тысячи старинных немецких книг с золотым обрезом, семьсот тысяч рублей наличными, 312 пар модельной обуви, 87 костюмов и другое. Дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире бывшей няни Руслановой — гражданки Егоровой, проживающей на Петровке, 26, были изъяты 208 бриллиантов, десятки изумрудов, сапфиров, рубинов, жемчуга, платиновые, золотые и серебряные изделия.
О богатстве Руслановой я был наслышан. Но знал и другое. Отец мой закончил войну в австрийском городке Клагенфурт. Оттуда на велосипеде (!) он привёз в наше село Дорошовку Ямпольского района, Винницкой области почто тонну всяких трофеев! Сапоги, ботинки, отрезы, посуду, часы. Аккордеон «Hohner», который я до сих пор храню как зеницу ока. А ведь отец был рядовой. Что тогда говорить о генерал-лейтенанте и великой певице, которая всю жизнь зарабатывала больше всех в Советском Союзе. Уж, наверняка, они обладали возможностями поболее, чем отец. Так ведь в те времена брать трофеи и не считалось ничем зазорным! Разоренная страна ведь на ладан дышала…
Почти физически почувствовав, как подуло сырой плесенью из подземелья тридцать седьмого — тридцать восьмого годов, я робко возразил негодующему юристу: а как же тогда быть со статьей 58, с пунктом 10-м — антисоветские разговоры, анекдоты, недовольство властью и так далее, которые инкриминировалась Руслановой? Обвинитель грубо меня прервал и ещё грубее отругал за «инсинуации и желание прославиться на искажении фактов истории». Тогда я враз осмелел и послал его на три распространенных буквы русского алфавита, полагая, что на этом дело и закончится. Не тут-то было. Ревнитель социалистической справедливости обратился с письмом к «лучшему» в то время министру обороны П. Грачеву. Из аппарата военного руководителя потребовали от подчиненной им газеты «строгого и объективного разбирательства». Самое примечательное, что редактировал отдел, по которому прошёл материал, мой давнишний друг ещё по службе в Бакинском округе ПВО. Звонит он мне и спрашивает, старик, как мне быть? «А ты, Володя, на глупость не отвечай, и они поймут, что её допустили». Так оно и случилось. Тем более, что вскоре Грачёва и сняли…
А Крюкова держали в Лубянке, Русланову в Лефортово. Есть сведения, что бериевские подручные (даже якобы сам Лаврентий Павлович) нахраписто склоняли певицу к признанию: муж — предатель, враг народа, вместе с Жуковым хотели свергнуть советское руководство. Лидия Андреевна, якобы, категорически отметала все инсинуации. Но это очень простая, лубочная схема. Хотя советскому, вроде бы безмолвному народу, она очень трогательно и безответно легла на душу. Что объяснить не сложно. Одно дело, когда его «врагом» объявлялся, скажем, известный маршал, до которого простому люду не было никакого дела, и совсем другое — любимая певица. Поэтому легенды и наивные домыслы приписывали Руслановой самые невероятные подвиги в кэгэбэшных застенках. Об одном из них говорится в известном фильме, где герой, блестяще сыгранный Михаилом Ульяновым, вспоминает: «Вызвал я Русланову и говорю: пой! Нет, отвечает, птицы в клетке не поют! Ну, я и отправил её в карцер».
В другой раз молодой следователь-сосунок якобы добивался от Лидии Андреевны признания о том, какие шпионские задания она получала от американской разведки после встречи с янки на Эльбе. И Русланова однажды сказала: «Пиши, пацан! Всё расскажу о своем задании!» Следователь засиял — наконец «расколол» строптивую певицу! «Так вот, задание моё было такое: петь русским людям русские песни и отвлекать их от строительства вашего засраного социализма!»
Красивые повороты или хода, как хотите, но к реальной тюремной жизни Руслановой не имеющие никакого отношения. Пела она и во Владимирской тюрьме, и в Озерлаге Тайшета. Из припаянной ей «десятки» ровно половину пела. Мне об этом рассказывал бывший зэк, слушавший «Лидуху» в своем бараке. И многих фигурантов по своему делу «сдала». Кроме Георгия Жукова. Только я первый вызову на дуэль того, кто осудит за это певицу. Ибо он — или дурак круглый, или человек напрочь не способный понять, что собой являла тогдашняя пенитенциарная система страны советов. Слушайте, она же людей, шедших в полный рост с гранатой на фашистские танки, в олигофренов превращала. Что же тогда говорить о всё-таки слабой женщине, которая, вдобавок, ещё и вкусила всех развратных прелестей социалистического истэблишмента. Тем более, что по крупному счёту Русланова за долгие тюремные годы ничем себя и не запятнала. Более того, встретившись во Владимирском каземате с Зоей Федоровой, певица просто спасла бедолагу от дикой депрессии. Прославленная киноактриса собиралась наложить на себя руки и только благодаря активной поддержке Лидии Андреевны, дождалась-таки воли. Что злые тюремные языки, не отличающиеся разнообразием фантазии, тут же оформили в лесбийскую любовь певицы и актрисы. Некоторые их видели спящими в одной постели, другие видели целующимися. Да бред всё это. И Русланова, и Федорова были крепкими здоровыми натурами, столько познавшими сладостных утех с противоположным полом, что заниматься суррогатной однополой любовью каждая посчитала бы для себя, простите, «западло». Тем более, что когда Зоя Федорова освободилась из тюрьмы в 1956 году, Крюков и Русланова взяли её к себе на квартиру и втроем они прожили более полугода.
Тюрьма стала для Руслановой самым большим жизненным катаклизмом, хотя певица и не поднималась в его осмыслении выше житейско-бытовой логики. Искренне полагала, что стала жертвой завистников и клеветников. Разумеется, у неё были те и другие. Однако на самом деле трагедия «социалистической соловушки» была куда как глубже. Она явилась зеркальным отражением искривлённо-злостного, самоедского отношения к талантам и творцам со стороны тоталитарного государства. Уже в силу этого «поедания собственных детей», последнее было рано или поздно обречено на вымирание. Ни одна из демократических стран ни тогда, ни позже так жестоко не обращалась с талантами и самородками, хотя бы потому, что не травит рачительный хозяин в своем саду певчих птиц. . .
Русланову освободили после смерти Сталина — теперь уже точно: Жуков к этому приложил свою руку. Дело её было пересмотрено оперативно. В нём не нашлось материалов, которые уличали бы певицу в антисоветской подрывной деятельности и агитации. Не сочли её виновной и в присвоении государственного имущества, поэтому Особое совещание при министре внутренних дел Союза ССР 31 июля 1953 года (протокол № 30-а) решило «Постановление ОСО при МГБ СССР от 28 сентября 1949 года и 7 июня 1950 года в отношении Крюковой-Руслановой Лидии Андреевны отменить, дело прекратить, из-под стражи её освободить и полностью реабилитировать». В начале августа Лидию Русланову освободили. Она тут же отправила письмо заместителю министра внутренних дел с просьбой пересмотреть дела Алексеева и Максакова, так как «оба осуждены в связи и на основании моих вынужденных показаний». 5 августа 1953 года она приехала в Москву, где по распоряжению Жукова для неё в гостинице Центрального дома Советской Армии был забронирован номер (квартиру конфисковали). Тяготясь одиночеством, певица подолгу бывала в доме своего давнего друга, писателя Виктора Ардова, в квартире которого в Москве постоянно проживала Анна Андреевна Ахматова. В конце августе освободили и Владимира Крюкова. Супруги вместе с его дочерью Маргаритой поселились в съёмной квартире. По воспоминаниям Маргариты Крюковой, Лидия Русланова невероятно страдала от перенесённого унижения, но никому этого не показывала. На вопрос дочери: «Всё, что ты заработала за 30 лет, отняли. Как ты можешь спокойно к этому относиться?» Лидия Русланова ответила: «Всё это не имеет значения. Унизили ни за что перед всей страной — вот что пережить трудно».
Крюков поступил на курсы при академии Генерального штаба. Уволился в 1957 году и через два года умер. Лидия Андреевна пошла работать во Всесоюзное гастрольно-концертное управление. С первым сольным концертом выступила в зале Чайковского. Исполняя свою легендарную «Степь, да степь кругом. . . », певица на пике фортиссимо рванула ожерелье на груди и многочисленные бусинки со сцены покатились в зал. Счастливчики музыканты и зрители бросились поднимать драгоценные реликвии, явившиеся как бы затвердевшей капелью приближавшейся оттепели.
За всеобщим восторгом и ликованием, никто не заметил, как же сильно сдала Русланова. Тюремные годы, каждый из которых, даже при самом щадящем соотнесении, равен пяти обычным, — резко состарили когда-то пышущую здоровьем, не рожавшую женщину. Хуже всего, что пострадал ее великолепный голос. Ильф и Петров были не правы, когда утверждали, что голос и в старости остается таким же, как в молодости. Он, увы, меняется в худшую сторону, как и все, кроме бронзы, к чему прикасается неумолимое время. Но если перемены происходят естественно, мы воспринимаем их как должное, и редко замечаем. Соловьиная трель Руслановой была искорежена системой, что сознавать особенно больно.
После смерти мужа Лидия Андреевна осталась с его дочерью Маргаритой. Выступала всё реже и реже. И не только потому, что её время безвозвратно уходило, но больше из-за недомоганий и болячек — тюремного наследия. Особенно её мучил хронический бронхит. Однако дом певицы никогда не пустовал. Всю жизнь хлебосольной была. Русланову часто навещали близкие подруги и друзья: Зоя Федорова, Лариса Ладынина, Клавдия Шульженко, Леонид Утесов, Мария Миронова и Александр Менакер, молодая Ольга Воронец. Особенно Русланова обожала Иосифа Кобзона. Он мне рассказывал: «Приду, а она обязательно мне рюмку выставит. И себе на донышко плеснёт. «Ну, мужик, за твой голос выпьем!» Умирать буду – помнить её буду».
Ушла в мир иной величайшая, неповторимая певица всех времён и народов всего-навсего заслуженной артисткой РСФСР. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
*
Есть почтовая марка России из серии «Популярные певцы российской эстрады», посвящённая Лидии Руслановой. В честь столетия со дня рождения певицы в Малосердобинском районе Пензенской области открыта Мемориальная доска, расположенная на здании районной детской школы искусств. В Москве, по Ленинградскому проспекту, дом 66, где Русланова прожила последние 20 лет висит мемориальная доска. Во многих регионах России проводятся конкурсы народных песен имени Лидии Руслановой. В Волгограде — «Открытый межрегиональный конкурс-фестиваль народного искусства имени Заслуженной артистки России Лидии Руслановой». В Саратове — «Всероссийский конкурс исполнителей народной песни имени Лидии Руслановой». В Пензе — Конкурс исполнителей народной песни имени Лидии Руслановой «Жемчужинки России» и конкурс-фестиваль молодых исполнителей народной песни «Русланочка». В Козельске — фестиваль-конкурс исполнителей народной песни, посвящённый памяти Лидии Руслановой. В Алдане — конкурс вокалистов имени Лидии Руслановой. 6 октября 2008 года в Иркутске состоялась премьера спектакля «Барыня», посвящённого памяти Лидии Руслановой. Есть документальный фильм «Жестокий романс Лидии Руслановой». И есть благодарная память народа.

Полковник в отставке Михаил Захарчук.

Комментарии:

Игорь Лубянский
Очень большое дарование. Не забыть.

Андрей Развин
Вокальные данные вокальными, артистический талант тоже никто не отрицает, но то, что после Победы часть высшего советского генералитета вместе со своими женами реально оборзели и потеряли всякое чувство меры, буквально эшелонами вывозя из Германии дорогую мебель, антиквариат, ковры, старинный дорогой хрусталь, фарфор, картины, шубы, шмотки- факт тоже реально установленный следственными органами Прокуратуры СССР

Таня Даршт
Неказиста, да голосиста, — моя бабушка говорила. Спасибо за очередное обозрение нашего культурного человеческого Фонда! Нам есть чем гордиться, важно и понимать почему сажали. Знание истории — единственная форма духовного прогресса.