БОГЕМА И ПАРТИЯ Авдотья Панаева обобрала вдову Огарева, довела её до нищеты и сумасшествия. Её друг, поэт и картежник Николай Некрасов в этом деле соучаствовал. А еще о Ленине, большевиках и о наследстве Павла Шмидта.

Авдотья Панаева обобрала вдову Огарева, довела её до нищеты и сумасшествия. Её друг, поэт и картежник Николай Некрасов в этом деле соучаствовал. Позднее было найдено письмо Некрасова Панаевой якобы оправдывающее страдальца за народ и певца страданий. Мол, он только покрывал Панаева, а денег не тырил. (Замечу, что ни в коей мере это не умаляет поэтическое значение Некрасова. Либеральная богема, такая она богема, да. ) Николай Некрасов, Авдотья Панаева и её вечно пьяный муж Владимир Панаев вообще «жили втроём». А если можно «жить втроём», то почему нельзя обобрать нелепую жалкую вдову? Все подобное я видел как в крымской богеме, так и в московской — в 70-80-е и, признаюсь, тогда вовсе не считал это ни грехом, ни, тем более, преступлением, прости, Господи. . .
Куда интересней (жуть полная) как большевики отжимали наследство Павла Шмита. Сначала его сына Николая впутали в «революцию 1905″, потом прирезали куском стекла в тюрьме за » честные показания». Младшего брата запугали так, что он вообще отказался от своей доли. Над младшей сестрой назначили опекуна (члена РСДРП) и благополучно скоммуниздили часть наследства, а другую сестру, постарше, выдали замуж за большевика Цикариса (кажется, так, не помню точно). Цикарис делиться с партией не захотел, Ленин грозился, что пришлет кавказцев для развода рамсов — и тогда Цикарис часть бабла отдал, а на остальную свалил вместе с супругой в USÁ. Какая история! Где Голливуд или Михалков (любой)?

Александр Хабаров