Иосиф Бродский — русский и американский поэт, эссеист, драматург, переводчик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1987 года.

Сегодня исполняется 80 лет со дня рождения Иосифа Александрович Бродского — русского и американского поэта, эссеиста, драматурга, переводчика, лауреата Нобелевской премии по литературе 1987 года. Люблю этого поэта не только за его стихи – разные в различные периоды его мятущейся жизни. Более всего — за его подвижничество в поэзии, шире в литературе русской и англоязычной. За его истовое служение тому и другому с фанатизмом одержимого. Бродский создал свой невообразимо громадный поэтический мегамир трудом упорным, даже трудно постижимым. По первородному поэтическому таланту Иосиф уступает многим советским сочинителям. По конечному результату он — лучший русский творец последних десятилетий ХХ атомного века. Очень верно о Бродском сказал Александр Межиров: «Конечно, по верховному замыслу Евтушенко даровитей Бродского, подлинней, в нем больше вещества первородной поэзии. Но Бродский отдал поэзии всё, что имел, в Евтушенко — не всё. Какую-то часть пожертвовал черт знает чему. Всякой всячине, всегда клубящейся вокруг».
Кроме всего прочего Бродскому сильно подсобили единоверцы всего мира. Они сделали на поэта ставку ещё во времена нелепого судилища над ним и не прогадали. Не зря же Ахматова тогда воскликнула: «Какую биографию делают нашему рыжему!» И он блестяще оправдал надежды всех, включая и Анну Андреевну. Вопреки расхожему мнению, Иосиф Александрович никогда не воевал с власть предержащими в СССР, как тот же Солженицын. Он не «бодался с дубом», а очень грамотно воспользовался тупостью власти для дальнейшего восхождения на Парнас. И при этом всегда в поте лица возделывал собственный поэтический сад, добившись впоследствии невероятного с него урожая. Сам утверждал: «Мои расхождения с советской властью не политического, а эстетического свойства».
Бродский – поэтическая галактика и с моей стороны было бы глупой наивностью или наоборот докладывать вам, уважаемые мои читатели, её основные измерения и параметры. Поэтому умолкаю. И привожу из той галактики два следующих объекта. Первый: мысли поэта. Второй: одно из его нескольких тысяч стихотворений, по особому на душу мне лёгшее. . .
«Человек есть то, что он читает».
«Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно».
«Независимо от того, является человек писателем или читателем, задача его состоит в том, чтобы прожить свою собственную, а не навязанную или предписанную извне, даже самым благородным образом выглядящую жизнь. Ибо она у каждого из нас только одна, и мы хорошо знаем, чем всё это кончается».
«Как ни скромно занятое тобой место, если оно хоть сколько-нибудь прилично, будь уверен, что в один прекрасный день кто-нибудь придет и потребует его для себя или, что еще хуже, предложит его разделить. Тогда ты должен либо драться за место, либо оставить его».
«Верность стоит чего-то лишь до тех пор, пока она есть дело инстинкта или характера, а не разума».
«Я давно пришел к выводу, что не носиться со своей эмоциональной жизнью — это добродетель».
«Нас меняет то, что мы любим, иногда до потери собственной индивидуальности».
«Если ты выбрал нечто, привлекающее других, это означает определенную вульгарность вкуса».
«Страшный суд — страшным судом, но вообще-то человека, прожившего жизнь в России, следовало бы без разговоров помещать в рай».
«Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества — и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить — пусть не ловить — рыбу, делать приличный кофе».
«Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна. Вообще, чтобы развить хороший вкус в литературе, надо читать поэзию».
«Ты конечен», — говорит вам время голосом скуки, — «и что ты ни делаешь, с моей точки зрения, тщетно». Это, конечно, не прозвучит музыкой для вашего слуха; однако, ощущение тщетности, ограниченной значимости ваших даже самых высоких, самых пылких действий лучше, чем иллюзия их плодотворности и сопутствующее этому самомнение. Ибо скука — вторжение времени в нашу систему ценностей».
«Чтобы начать другую жизнь, человек обязан разделаться с предыдущей, причем аккуратно».
«Поэтов — особенно тех, что жили долго — следует читать полностью, а не в избранном. Начало имеет смысл только если существует конец».
*
«На независимость Украины»
Дорогой Карл XII, сражение под Полтавой,
Слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,
Время покажет «кузькину мать», руины,
Кость посмертной радости с привкусом Украины.
То не зеленок — виден, траченный изотопом,
Жовто-блакытный реет над Конотопом,
Скроенный из холста, знать, припасла Канада.
Даром что без креста, но хохлам не надо.
Горькой вошни карбованец, семечки в полной жмене.
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Сами под образами семьдесят лет в Рязани
С залитыми глазами жили как каторжане.
Скажем им, звонкой матерью паузы метя строго:
Скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря — в мундире,
По адресу на три буквы, на стороны все четыре.
Пусть теперь в мазанке хором гансы
С ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Как в петлю лезть, так сообща, суп выбирая в чаще,
А курицу из борща грызть в одиночку слаще.
Прощевайте, хохлы, пожили вместе — хватит!
Плюнуть, что ли, в Днипро, может, он вспять покатит.
Брезгуя гордо нами, как оскомой битком набиты,
Отторгнутыми углами и вековой обидой.
Не поминайте лихом, вашего хлеба, неба
Нам, подавись вы жмыхом, не подолгом не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду,
Кончилась, знать, любовь, коль и была промежду.
Что ковыряться зря в рваных корнях покопом.
Вас родила земля, грунт, чернозем с подзомбом,
Полно качать права, шить нам одно, другое.
Эта земля не дает, вам, калунам, покоя.
Ой, ты левада, степь, краля, баштан, вареник,
Больше, поди, теряли — больше людей, чем денег.
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза
Нет на нее указа, ждать до другого раза.
С Богом, орлы и казаки, гетьманы, вертухаи,
Только когда придет и вам помирать, бугаи,
Будете вы хрипеть, царапая край матраса,
Строчки из Александра, а не брехню Тараса.

Михаил Захарчук

Комментарий:

БРОДСКИЙ ЮБИЛЕЙНЫЙ. С ГОДАМИ ТОЛЬКО ЛУЧШЕ!

Гениальный поэт – это тот, который пишет стихи про тебя. Чем глубже и больше он напишет конкретно «про тебя», тем выше его степень гениальности.
У Петра Вайля есть прекрасная книга «Стихи про меня», в которой он приводит эти примеры поэтической гениальности.
Бродский стал для меня гением, когда я прочитал его стихотворение «про меня», вернувшегося после пятилетней жизни в Европе на Родину, в Москву. Стихотворение написано в 1661 году, ещё до моего рождения. Но каждая его строчка – про меня ещё совсем недавнего.
Не зря я ездил несколько раз из Праги в Венецию, чтобы возложить цветы у места упокоения Петра Вайла на острове Сан-Мекеле. И на могилу Бродского я благодарно положил цветы — он похоронен на русско-армянском участке кладбища-острова. Тогда я ещё не знал, что он так метко написал про моё будущее возвращение.
«Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин
какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу:
во всем твоя одна, твоя вина,
и хорошо. Спасибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на свете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Как хорошо, на родину спеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах».

Олег Кусов