Сергей Сатин (Орлов): поэт-сатирик и юмористический писатель

Сегодня годовщина со дня ухода в мир иной Сергея Сатина (Орлова). Он был довольно известным поэтом-сатириком и юмористическим писателем. Часто «по ящику» выступал. Из первой обоймы тех сатириков, которые начинали в «Клубе 12 стульев» «Литературной газеты» ещё при его основателе Вите Веселовском. А мы с Серёгой несколько лет трудились в одной фирме «777». Вместе изготавливали для народа кроссворды, сканворды и прочие головоломки. Дружбы особой не водили: он – молчун, я — балабол. Но симпатизировали друг другу – это правда. В доказательство два примера. Первый – моя рецензия на книгу товарища.

«Все мы немножко из села Кукуева

У коллеги Орлова-Сатина (тут некоторые вспомнят Орлова-Чесменского, но это даже не однофамильцы) вышла, ну что там изобретать какие-то дипломатические фигуры, — оригинальная и местами даже замечательная книжка «Топор из села Кукуева». С подзаголовком «Частушки-футурушки, частушки народов мира, автомобилизмы и хреновые стихи». И всё так, не обманул читателя Серёга. Есть у него то, другое и третье. И, конечно же, есть стихи хреновые. Даже не столько хреновые, сколько монотонные. Как зарядит «из жизни», так 13 раз подряд. А то ещё приём придумал: «Говорят, что…» Ну тут я даже сосчитать не смог этих повторов-заездов. Что на самом деле хреново. Но опять же – местами…
Мы как-то с главным редактором Алишером Халиловым, тоже стихотворцем недурственным, рассуждали на тему, кого можно считать настоящим поэтом. Автор сих строк сразу вывел себя за скобки чистосердечным признанием: «Поэт – он лишь тогда поэт, / Когда ему за строчки платят. / А у меня таланта нет. / Я даже – не Серёжа Сатин». Алишер, после некоторых сомнений и колебаний, тоже не стал настаивать на персональных 6-ти сотках с урочища Парнас, отчеканив собственные непритязания следующей формулой: «Настоящий поэт лишь тот, кто не может не писать стихи. А я могу писать, а могу не писать».
Так вот под углом и тяжестью сей безапелляционной констатации мы с Алишером вынуждены были признать: настоящий поэт в семёрочном нашем коллективе исключительно один Сергей Сатин. Вот он уж, действительно, не может не писать стихи. Что и доказал последней, четвёртой по счёту, поэтической и одновременно юмористической книгой. То есть, я не исключаю, в принципе, такого положения вещей, когда, случается, творческая потенция (по-старому – Муза) как бы отворачивается от Серёги и ему бывает в лом тянутся рукой к перу, пером к бумаге или, по-современному, сразу — к клавиатуре компьютера. Но такие ситуации, доложу вам, крайне редки. В основном Сатин всегда готов к кропанию стихов. Как юный пионер. В этом смысле он даже откровенно признается: «Наверное, я извращенец» (стр. 65). «Люблю смотреть на топ-модели. / «А классно б, — думаю про них, — / они смотрелись бы в постели/ со сборником стихов моих!» А вы, небось, черте что подумали после «смотрелись бы в постели»? Нельзя под таким углом думать, знакомясь с поэзией Сатина. Не то вы в ней, кроме гениталий, ничего и не увидите. Хотя как раз гениталий в этой книге очень мало. Может быть, разве что вот: «Говорят, что у физика Бора/ было два детородных прибора- / главный и запасной, / что, к примеру, весной/ и поддержка и даже опора». Да и то, как видите, — эвфемизм.
А, казалось бы, после многих лет службы под жёлтыми знамёнами Дубины Рыговицкой (пардон, всегда путаю!) Регины Дубовицкой, Сатин только и должен был, что «шутить ниже пояса». Слава Богу, не стал парень окончательно «региновым изделием», даже притом, что изредка все же красуется своими неотразимым бакенбардами по ящику в «Аншлаге», приводя в томность прекрасную половину по ту сторону экрана. И потому есть у него, кроме, конечно, «хреновых», и «жизнеутверждающие стихи», и «допотопные», и «ночные», и «меланхолические», и «экзотические», и «сюрреалистические», и «неземные», и «мечтательные», и «обличительные», и даже «безбашенные» стихи. Не говоря уже о частушках. Тут Сергей Львович, что называется, прямо наследует высокие традиции сатиры и юмора Аркадия Райкина, у которого смех, как известно, был: «идейный – безыдейный, оптимистический – пессимистический, нужный – ненужный, наш – не наш, иронический — саркастический, злопыхательский, издевательский, утробный, злобный и от этого. . . от щекотки». Так и у Сатина, как в Греции, любой юмор имеется. На все вкусы угодить читателю он может. Но даже, если и не может, попытки всё равно предпринимает. (Смотри 14 сатинских попыток, начиная от гражданской лирики, через любовную, философскую, легенды, апокрифы – прямо к мечте и инструктажу).

Нет, что ни говорите, но богата, очень богатая палитра Орлова-Сатина. Как евреи в свое время любое слово приспосабливали под фамилию, так и наш поэт из каждого термина, категории, состояния, а то и просто из секс-бомбы мгновенно мастерит рифмованную конфетку. В ход идут: разлука, реклама, презрение, зараза, понимание, амуры, пофигизм, допекло, смирение, шпионы, олигархи, мамонты, гуманоиды, эритроциты, собаки, бабочки и, само собой, топоры. А иначе, откуда бы взялся такой смачный заголовок.
Кстати, о заголовке. Не просто, ой не просто, появился знаменитый колун из села Кукуева на обложке книжки прямо под фамилией, извините, псевдонимом Орлова Сергея! Сдается мне, что хитромудрый автор, как тот Улисс, прямо намекает нам, его читателям, что все мы, немножко того… как бы жители легендарной анекдотической веси. Ну а души наши при этом… Да что ж я, право слово, пытаюсь презренной прозой поэзию переложить!

«В общем, мира ясна мне картина. / От догадки своей чуть дыша, / Поняла я: СОСТОИТ ИЗ НЕЙТРИНО/ пресловутая наша душа. / Вот она перед мысленным взором/ беззаботно порхает моим-/ никаким недоступна приборам, / неподвластна законам ничьим. / Пусть изгложет могильная глина/ по молекуле тело моё-/ исключительно в виде нейтрино/ я продолжу свое бытиё. / И в неведомых, дальних астралах, / где не страшны ни Буш, ни Саддам, / заживёт мой нейтринный аналог, / или как его правильно там…/ А пока мой удел – у камина/ шлифовать за строкою строку. / Жаль, что есть ещё антинейтрино!/ С ним, боюсь, я уж точно – ку-ку!»
Ну и последнее. Вначале рецензии я, по-моему, неплохо обосновал то обстоятельство, что Орлов-Сатин – настоящий поэт. Даже притом, что не привел в доказательство своих размышлизмов вообще-то убойного факта: много лет назад выдающийся Евгений Евтушенко подготовил огромаднейшую поэтическую антологию (около тыщи имён!), в которую поместил стихотворение нашего Сергея, наряду со всеми советскими классиками. А теперь вот подумалось, что, пожалуй, Сатин и поэт в квадрате. Ведь он не просто хорошо и талантливо рифмует слова, выражая ими глубокие и не всегда мысли, но и практически в каждую строфу вкладывает юморное начало. А вот это уже не каждому, даже хорошему поэту дано. Орлову-Сатину – дано. Что он и доказал последней книжкой (смотри начало)».

А на мой уже давнишний юбилей Серёга Орлов-Сатин откликнулся, по-моему, более, чем оригинально.

НА 50-ЛЕТИЕ СЕРГЕЯ ЛИТВИНОВА
И НА 60-ЛЕТИЕ МИХАИЛА ЗАХАРЧУКА
Служили два друга на Вятской-стрит,
Пой песню, пой.
Один из друзей холериком был,
Флегматиком был другой.
И были друзья – не разлей вода,
Пой песню, пой.
«Покурим, Серёга?!» — кричал один,
«Иду!» — отвечал другой.
Во всём совпадали мнения их,
Пой песню, пой.
«О, времена!» — восклицал один,
«О, нравы!» — вздыхал другой.
И так уж вышло у них: день в день,
Пой песню, пой,
Седьмой десяток один разменял,
И только шестой – другой.
Но нет дедовщины на Вятской-стрит,
Пой песню, пой.
Ценный презент получил один,
И ценный презент – другой.
Богатство главное – люди – у нас,
Пой песню, пой.
ЛюбИм, и ценИм, и воспет один,
И точно так же – другой. 19. 11. 08».

После сканвордной поденщины Сергей стал Главным администратором того самого «Клуба 12 стульев». Восьмым по счёту. Мы продолжали общаться к обоюдному удовольствию. Немногословный, но всегда иронично-колючий, для незнакомых людей Орлов выглядел немного, как бы это помягче, выразиться буковато, что ли. Но был изначально добр и участлив. У него имелось «имение», как сам выражался, где-то очень далеко от Москвы, чуть ли не в Смоленской области. Но он регулярно нам привозил в рюкзаке все дары со своего приусадебного участка от яблок до поздних чеснока и лука. Путешествовать любил. Однажды побывал в Индии. И, разумеется, привёз оттуда «мантры-речёвки». Словно лук и чеснок:

Каждой твари —
по сансаре!
Отвечая за базар, мы
улучшаем наши кармы.
Чакры лучше в день раз пять
чистым спиртом прочищать.
Чтоб открылся третий глаз,
нужно съесть горчицы таз.
В луке, спарже и калине
до хренища кундалини.
Если использовать правильно прану,
все неприятности — по барабану.
Даже упавший на темя кирпич
может помочь просветленья достичь.
Пребывание в астрале —
это вам не трали-вали.
Если ментальное тело вспотело —
значит, оно не ментальное тело.
Наводит много дум
Ом мани падме хум.
Заботься, друг, о теле. А душа —
бессмертна; ей не будет ни шиша.
Во всем бери пример с гуру,
какую б тот ни нёс муру.
Наша цель — нирвана. Эй!
Ты готов морально к ней?!
И запомни, молодежь:
против дхармы не попрешь.

Сам о себе однажды написал: «Сергей Сатин – яркий представитель сатинизма (не путать с сатанизмом!). Родился на Украине, откуда вынес и понес по жизни фрикативное «Г» в устной речи и в стихах. Живет в России. Умрет, видимо, там же («Здесь люблю я творить поутру. Здесь люблю я бродить вечерами. Здесь когда-нибудь я и умру. Здесь, заметьте, умру – не в Майами. »). Последовательный (и, похоже, последний) гуманист в постмодернизме. Существенно расширил диапазон поэтических объектов и тем. Сделал русскую частушку прикладным жанром (написал и издал «Историю государства Российского в частушках» и «Всемирную историю» в них же). Адаптировал классический английский лимерик к российскому менталитету, фактически создав новый поджанр – слухи в виде лимериков. Написал за О. Хайяма множество рубаи, которые тот по разным причинам не успел сочинить сам. За эти и кое-какие другие заслуги принят в Союз Писателей Москвы и Российскую Академию юмора. Лауреат премий таких изданий как «ЛГ», «ВС», «Крокодил», «Труд», «Век» и т. д. Соавтор книг «Стихи для нервных», «Стихи не для нервных», а также некоторых других, включая энциклопедическую «Строфы ХХ века». Политически безграмотен. В религиозном отношении – скорее, вульгарный пантеист. Сексуальная ориентация – традиционная. Женат. Воспитывает кота и дочь».
Умер Серёга здесь. Не в Майями.

Помним…

Михаил Захарчук