Николай Добронравов празднует 92- летие. С Днём рождения поэта — орденоносца поздравил Президент Владимир Путин

Сегодня свой 92 день рождения отмечает Лауреат Государственной премии СССР, кавалер трёх орденов России Николай Добронравов. Дипломированный артист – окончил Школу-студию МХАТ. Педагог – за плечами Московский городской педагогический институт. В пятидесятых годах работал актёром в столичном Театре юного зрителя, где сыграл десятки ролей в спектаклях классического и современного репертуара. Снялся Николай Николаевич в двух фильмах – «Возвращение Василия Бортникова» и «Спортивная честь». Вместе со своим коллегой по театру Сергеем Гребенниковым Добронравов написал пьесы «Колосок – волшебные усики», «Тайна старшего брата», «Загорается маяк». Спектакли шли во многих городах Советского Союза и даже за границей. Есть у Гребенникова и Добронравова несколько повестей для детей и юношества — «Отчаянный, отчаливай!», «Скоро каникулы», «Третий не лишний», «Остров Ястребиный рог». Мало того, этот плодовитый дуэт имеет на своё счету даже оперу «Иван Шадрин» (Музыка Василия Дегтярёва), которая долгие годы шла в Куйбышевском театре оперы и балета.
Но если так, положа руку на сердце, многие ли из вас, дорогие мои читатели, знали обо всём этом? Да нет, конечно же. Признаться, и для меня было откровением то, что Николай Николаевич, оказывается, по первой своей профессии педагог. Хотя знаком с ним ровно треть столетия. И ничего в том не вижу удивительного, памятуя о потрясающей скромности моего героя. Да и не в ней, в конце концов, суть. Просто для каждого из нас, от мала до велика, Николай Добронравов — прежде всего поэт, автор великого множества прекрасных песен, написанных вместе с Александрой Пахмутовой. А у неё их — более полтысячи. Лучшие — «Белоруссия», «Как молоды мы были», «Беловежская пуща», «Герои спорта», «Команда молодости нашей», «До свиданья, Москва!», «Трус не играет в хоккей», «Яростный стройотряд», «И вновь продолжается бой», «Нам не жить друг без друга», «Я не могу иначе», «Ты моя надежда, ты моя отрада», «Русский вальс» — положены на слова мужа. . .
*
«Мне с детства снилась высота, /Я с детства рвался в поднебесье. / Со мной осталась навсегда/ Моя не сдавшаяся песня».
*
С юности пою песни Пахмутовой и Добронравова. Впрочем, на них выросли все поколения шестидесятых, семидесятых, восьмидесятых, девяностых и даже так называемых «нулевых» годов. И вообще, сколько себя помню, эти две фамилии для меня неразделимы, как множественные существительные: очки, весы, ножницы. Или как два берега у одной реки, причудливо повторяющие друг друга. (И тут же возникла строчка «Нам не жить друг без друга»!). А всё потому, что эта удивительная супружеская чета – яркое, неповторимое явление в отечественной музыкальной и поэтической культуре. Ну и как прикажете писать о половинке явления?
— Николай Николаевич, давайте начнём с главного. Расскажите, как вы познакомились с Александрой Николаевной?
— Это случилось в 1956 году на Всесоюзном радио. Я часто выступал диктором в таких детских передачах, как «Внимание, на старт!», «Пионерская зорька». Музыкальная редакция детского вещания в те годы была мощнейшей организацией, для которой сочиняли Шостакович, Прокофьев, Кабалевский и все наши лучшие композиторы-песенники. Выходили замечательные радиоспектакли. Тогда я работал в соавторстве с поэтом Сережей Гребенниковым. Мы с ним много писали для детей и юношества. Трудились на пару, как Ильф и Петров. Но позже каждый пошёл своей дорогой (Серёжа умер в 1988 году). А тогда редактор нам предложил: «Ребята, сейчас каникулы, лето началось. Напишите об этом детскую песню. О ребячьей радости по такому поводу напишите». Мы немного подумали и сочинили стихи «Лодочка моторная». Аля тогда положила их на музыку. Вот так и была написана наша первая совместная песня. Жаль, что она не сохранилось ни у нас с Алей, ни на радио. На той лодочке мы и пустились в плавание по жизни. У Сент-Экзюпери в «Маленьком принце» есть такая важная мысль: «Любить — это не значит все время глядеть друг на друга. Это значит смотреть в одном направлении»…
*
«Зов любимых из далёка/ С каждым годом всё дороже…/ Боже, как нам одиноко/ На российском бездорожье!»
*
…К 70-летию Вооружённых Сил СССР Центральное тогда телевидение проводило двухлетний конкурс «Когда поют солдаты». Начинался он в Беловежской пуще, а дальше его туры проходили в Одессе, Таллинне, Киеве, и в Москве. Как военный корреспондент ТАСС, я обязан был освещать подобные мероприятия. И на каждом из них (буквально!) встречался с Александрой Пахмутовой и Николаем Добронравовым. Вообще в годы советской власти, наверное, и не случалось в государстве ни одного масштабного всесоюзного мероприятия, куда бы руководство не приглашало эту уникальную супружескую пару. Пахмутова и Добронравов были знаковыми, как теперь говорят, культовыми фигурами той великой эпохи.
И ведь что ведь примечательно и о чём читатели, наверняка, только сейчас узнают. Поэт и композитор откликалась на все приглашения участвовать в тех или иных мероприятиях совершенно, как говаривала мультяшная сова, безвозмездно! Разумеется, Александре Николаевне Союз композиторов СССР выписывал путевки в ту же Беловежскую пущу, в Арктику, на Дальний Восток. Пахмутова и получала своих 2 рубля 80 копеек в сутки. Может быть, сверх этого кто-то соизволял поднести ей подарок: макет трактора, плотины, ракеты, картину, сарафан, тарелку или любую иную копеечную безделушку. Никаких сверхгонораров в советские времена за свои бесконечные поездки по Союзу Александра Николаевна и Николай Николаевич отродясь не получали. И это притом, что зарубежная музыкальная журналистика давно назвала Пахмутову эквивалентом Джорджа Гершвина, имевшего миллионные гонорары. Более того, вместе с мужем, которого в командировки на тех же условиях снаряжал Союз писателей СССР, они, зачастую, тратили свои собственные деньги в многочисленных поездках по стране! Когда я случайно узнал об этом, с провинциальной непосредственность стал пенять творческой звездной чете: да как же вы, дескать, позволяете всем этим хапугам и жлобам пользоваться вашей добротой и скромностью?! Да за такие поездки хитрованы-организаторы на местах должны вас озолотить! Попробуйте догадаться, что ответила добрейшая, до седых волос не потерявшая стеснительности, Александра Николаевна: «Да Бог с ними, с теми деньгами. Тоже нашли проблему!»
*
«Наш тяжкий крест – наш долгий путь. / Заря при нас не занялась. / Когда-нибудь, когда-нибудь, / Когда-нибудь вспомянут нас!»
*
— Сдаётся мне, что даже человек, который никогда в жизни не сочинил поэтической строки, типа «наша Маша ела кашу», всё равно понимает: написать хорошую песню, чтобы её люди потом пели, куда как сложнее, нежели даже поэму. Тем более, когда пишешь песню на заказ. А вы можете предсказать судьбу своего сочинения?
— Вне всякого сомнения, сочинение песни и просто стихов — это разные вещи. Иногда рассчитываешь на одно, а получается другое. Здесь много привходящих факторов. А настоящий успех предсказать невозможно. К примеру, дети запели песню «Орлята учатся летать» после того, как ее исполнил Юрий Гуляев. Хотя это детская песня. А однажды на встрече с пионерами-пятиклассниками они мне спели свою любимую отрядную. . . «Как молоды мы были».
Но мне о другом хотелось бы сказать. Когда я только начинал, входили в силу Вознесенский, Ахмадулина, Евтушенко. И один мэтр мне сказал: «Коля, сейчас уровень поэзии очень высок. И в песне обязательно должны быть необычные, свежие строки, ну пусть одна строка, которая по-настоящему зацепит слушателя». Помню, какая бурная полемика была в газетах по поводу, в общем-то, безобидных слов Матусовского «Что ж ты, милая, смотришь искоса, низко голову наклоня». А сейчас мы слышим в эфире «Я беременна, но это временно» или «Ты целуй меня везде, восемнадцать мне уже», и никого это не возмущает. Мне хочется процитировать четверостишие Расула Гамзатова. Это последние строчки, которые он написал. «Я вижу — в человеческой природе нет постоянства. Ибо там и тут беспутные девицы нынче в моде. И песни те, что люди не поют». Уровень песенного творчества падет, вот что прискорбно. Особенно на эстраде меркантилизм, откровенное делячество стоят во главе угла. Раньше, бывало, Иосиф Кобзон мог нас попросить: «Аля, Коля, дайте мне такую-то песню попеть хотя бы с годик, а потом уже отдавайте другим». Или, например, песню «Прощай, Москва!» впервые исполнил Муслим Магомаев. Потом её пел Лещенко с Татьяной Анциферовой, с Валентиной Толкуновой, с Валерией. Юрий Гуляев первым исполнил наш вокальный цикл «Созвездие Гагарина», куда вошли песни «Знаете, каким он парнем был» и «Опустела без тебя земля». А перед этим он записал целую пластинку из наших песен, где не было ни одной премьеры, а только перепевы после других исполнителей. Тогда это не считалось зазорным. Теперь все изменилось. Очень редко в эфире можно услышать имена авторов. Объявляют: «песня Валерии», «песня Анастасии», «песня Киркорова». . . Сейчас абсолютный диктат певцов, которые, кстати, ревностно следят, чтобы исполненную ими однажды песню композитор больше никому не передавал. Ничего в этом хорошего.
*
«Нынче радостей немного. / Больше подлостей и сраму. / Правда, нынче, слава Богу, / Восстанавливают храмы».
*
Вы никогда не задумывались, читатель, почему песни Пахмутовой и Добронравова так любимы в народе? Почему их поют на свадьбах и прочих тожествах, коллективно и в одиночку? Почему, наконец, эти песни не стареют? Ни в коем случае не претендуя на полноту ответа, замечу, на мой взгляд, главное. Творчество композитора и поэта в высшей степени содержательно и созидательно. Оно как нельзя полно отражается в знаменитых строках: «Нам песня строить и жить помогает. / Она как друг и зовёт, и ведёт. / И тот, кто с песней по жизни шагает, / Тот никогда и нигде не пропадёт». С песнями Пахмутовой и Добронравова буквально, а вовсе не иносказательно, нигде и никогда не пропадёшь. Потому, что музыка в них мелодична, а слова мудры, глубоки и берут за душу.
Есть ещё один, очень важный момент, как бы укрупняющий содержательность творчества поэта и композитора. Они оба никогда не разочаровывали нас, своих благодарных слушателей. Никогда. Невозможно даже представить себе, чтобы Пахмутова и Добронравов хоть как-то, хоть в чём-то себя скомпрометировали, оказались замешанными в каком-либо сомнительном деле с точки зрения обыкновенной человеческой морали. Они высоконравственны в подлинном смысле этого понятия. Если хотите – эталонны. Во всём. Всегда. Это такие тонкие, но одновременно глубинные материи, что их нельзя организовать никакой пропагандой. Именно поэтому редко кто из творцов советской эпохи мог бы похвастаться такой несуетной, но горячей любовью к себе простого народа. Ну, разве что Юрий Никулин. Правда, ему не довелось переживать всего того, что выпало на долю Александры Пахмутовой и ее супруга. . .
*
«Жизнь людскую долго ли разрушить?/ Сразу, без сомнений, до конца…/ Души погибают от бездушья/ И от бессердечности сердца».
*
— Николай Николаевич, за многие годы, что вас знаю, никогда не слышал даже косвенно, из третьих – четвёртых уст, чтобы вы когда-нибудь конфликтовали между собой, чтобы между вами и Александрой Николаевной пробегала та самая чёрна кошка. А ведь вы прожили вместе шесть десятилетий. Как сохраняете свою семейную гармонию? Вообще, были ли в вашей творческой судьбе кризисные периоды?
— Не помню, кто сказал: чтобы сохранить мир в семье, необходимы терпение, любовь, понимание и по крайней мере два телевизора. Если говорить серьёзно, то мы с Алей люди не конфликтные. В творчестве всегда были соратниками. Что же касается кризисных периодов, то я бы к ним отнёс годы так называемой перестройки. Тогда многих известных деятелей культуры травили только за то, что они успешно работали в советские времена. Модно было рассуждать, что не стоило выигрывать Великую Отечественную войну, а то бы сейчас пили баварское пиво с немецкими сосисками. Напропалую врали, будто Гагарин в космос не летал, Матросов был сумасшедшим, а Зоя Космодемьянская — девочкой с приветом. Помните, у Михаила Светлова в поэме о Лизе Чайкиной есть такие строки: «Лиза идет по опушке лесной символом нации непобедимой». Так вот тогда сознательно уничтожались символы непобедимой нации. После этого и страна развалилась.
Меня как-то поразили слова одного известного и не глупого иностранца. Он сказал: «Вам-то зачем обезьянничать? Россия — страна с великими музыкальными традициями. Обидно, что ваша эстрада деградировала. Как будто у вас не было ни Вертинского, ни Шульженко». Почему никто не хочет учиться этому? Теперь на эстраду пробиваются, расталкивая друг друга локтями. В свое время Утесов, сидя в жюри какого-то конкурса, сказал гениальную фразу: «Чтобы стать знаменитым, мне нужно было проехать всю страну от Бреста до Владивостока. А этой девочке-конкурсантке достаточно мелькнуть на телеэкране, и завтра она проснется знаменитой».
Вот говорят: это современно, а то архаично. Дескать, народная музыка — это прялки, музеи и этнография. И современному человеку это не нужно. А Майя Плисецкая в своей книге написала, что «когда мне говорят «современно», я отвечаю, современно то, что талантливо». И это удивительно точное определение. Бездарное не может быть современным.
*
«Всем свой стих. И всему свой час. / Вновь забвенья взойдет трава. / Но останутся после нас/ Недосказанные слова…».
*
Чем масштабнее плацдармы завоевывали те самые перестройка и гласность, тем большая пустота образовывалась вокруг творческого тандема Добронравов — Пахмутова. Наступило время, когда их телефон замолк, словно бы его отрезали от внешнего мира. Александру Николаевну и Николая Николаевича не приглашали в концерты, на радио, на телевидение. Если неэлектронные средства массовой информации упоминали их имена, то разве что в уничижительной или злобной тональности. Дескать, те самые, что в верноподданническом раже написали песню про генерального секретаря «Малая земля». В сентябре 1991 отмечались сороковины гибели жертв августовского путча. В Большом театре прозвучала песня-реквием Пахмутовой «Вопрос». Вот тогда творческому супружескому тандему был нанесён едва ли не самый страшный удар за всю их совместную карьеру. Очень известное на ту пору издание обвинило Александру Николаевну в том, что она вместе с мужем по-комсомольски торопятся идти в ногу теперь уже с другими временем: вместо вчерашних галстуков детский хор выходит петь её песни со свечами. И ведь никто тогда не дал себе труда заглянуть в святцы, чтобы выяснить, что «Вопрос»-то был написан Робертом Рождественским. . . тремя годами раньше! И все это время считался запретным, «непроходным» на так называемом бесцензурном радио и телевидении. Равно как и никто не стал вспоминать, что в замечательной (на самом деле замечательной и пронзительной!) песне «Малая земля» никакого генерального секретаря нет и в помине; что написана она в память о тысячах погибших советских солдат на небольшом плацдарме под Новороссийском, где, правда, довелось повоевать и генеральному секретарю, бывшему на то время простым полковником. Собственно, в той песне — вся философия минувшей войны, когда наши отцы и деды, защищая каждый малый клочок родной земли, защищали великую родину, которой в те времена был Советский Союз: «Малая земля — великая земля, / Вечный путь из боя в бой».
Человек, написавший такие строки о войне, а композитор, создавший к ним столь замечательную музыку, не зря на земле прожили. Но кому же не ясно, что нет пророка в своем отечестве. Правда, теперь многие из нас прозревают. Нам, включая безразличных бомжей и циничных олигархов, постепенно открывается незамысловатая, грубая как забор и кювет при нём, истина: всё, чем живём сейчас, всё создано не при вожделенном свободном рынке, а в проклятые и ненавистные для кого-то «застойные» времена. Всё наше — оттуда: железные дороги, просто дороги, ГЭСы, ЛЭПы, заводы, мосты, нефть, газ, здания и сооружения, весь наш посконный менталитет, («когда умом не понять») и даже «старые песни о главном» тоже оттуда, а лучших создать не можем. Многие из нас пытались в хмельном угаре растоптать собственное материальное и духовное прошлое. Только не Пахмутова с Добронравовым, так и не предавшие нежной искренности своей молодости. Но даже тогда, когда вздыбленное общество наше чуток остановилось, вдарило себя по лбу и окстилось, даже тогда эти два выдающихся творца не стали предъявлять никому никаких претензий за себя, поруганных, несправедливо оскорблённых. Единственное, что себе позволили — написали горькую песню «Остаюсь с обманутым народом». Такова высокая интеллигентность этих уникальных людей.
*
«Нас нельзя победить. Можно только предать. / Да и то, если местный отыщется тать».
*
— Вы пишете свои тексты только на музыку Александры Николаевны?
— Нет, на мои стихи писали песни такие композиторы, Леонид Афанасьев, Арно Бабаджанян, Полат Бюль-Бюль оглы, Эдуард Колмановский, Константин Листов, Евгений Мартынов, Аркадий Островский, Микаэл Таривердиев.
— Велик соблазн просить вас рассказать, как вы сочиняете свои тексты, о вашей, так сказать творческой лаборатории. Но я лучше попрошу вас вспомнить о том, как создавалась великая «Нежность»…
— Мы с Алей написали её в 1965 году. Сначала жена сочинила музыку. И как только я её услышал, у меня мгновенно возникли ключевые, возможно, самые главные строки «Опустела без тебя земля». Впервые песня прозвучала через год. Причем после её исполнения в Колонном зале Дома союзов Майя Кристалинская ушла со сцены под стук собственных каблуков и редких хлопков аудитории. Расстроенный Аркадий Островский сказал мне в антракте: «Ну, о чем вы с Алей пишете? Какой-то никому не известный французский летчик! Уж тогда бы о Чкалове написали, что ли! Ближе к народу быть надо! Вот у меня: «А у нас во дворе…» – и всем понятно, близко, и все довольны».
Надо отдать должное Кристалинской. Она была настолько уверена в нашей песне, что стала петь её в каждом концерте, стала её «раскручивать», как нынче говорят. Так далеко не все исполнители поступают. Помню, как она сама была счастлива, когда добивалась успеха. Звонит радостная: «Знаете, как принимали сегодня «Нежность»? Меня теперь не отпускают со сцены». Аля правильно как-то сказала, что это был героический поступок певицы по тем временам. Позже, когда мы записывали «Нежность» в Доме звукозаписи, меня не раз отводили в коридор «ответственные товарищи» и «прорабатывали»: «Коля, ну зачем тебе этот Экзюпери? Его проговорить сложно, не то, что спеть. И потом, у нас что, своих летчиков нет? Да убери ты этого иностранца, посмотришь, песня только выиграет от этого. И хотя дело до прямого запрета не дошло, с трудом удалось отстоять текст! А мне ведь важен был не сам летчик, но человек, который глазами поэта смотрел оттуда на Землю, Вселенную. Мне нужен был поэт, хотя считается, что Антуан Мари Роже де Сент Экзюпери прозаик. Поэтому эта песня так трудно проходила.
Однажды Аля спросила в Германии — это еще было до перестройки — знаменитого, крупнейшего их музыкального издателя Сикорского, что нужно, чтобы наша советская песня вышла в Европу, он ответил: «Вам лично ничего не нужно, напишите еще одну «Нежность». У нас её пели все». Но по-настоящему «расслушать» и принять «Нежность» помогли фестиваль «Красная гвоздика» в Сочи в 1967 году и культовая мелодрама Татьяны Лиозновой «Три тополя на Плющихе», вышедшая на экраны страны тогда же. А год спустя около подмосковной деревни Новосёлово двадцать седьмого марта во время тренировочного полета на самолете МиГ-15 вместе с инструктором Владимиром Серёгиным погиб первый космонавт планеты… И хоть текст песни создан за два года до роковой даты, сегодня для нас с Алей, как и для многих «Нежность» – реквием по Гагарину.
*
«Помню: учились орлята летать. / Весь небосвод был ребятам подарен. / B детях светилась особая стать, / И улыбался от счастья Гагарин».
*
Как уже говорилось, невозможно себе представить современной музыкальной культуры без сотен песен Пахмутовой. Они, эти песни, жили, живут и будут жить среди нас. С нами мы грустим и радуемся, мечтаем, боремся и дерзаем. Не припомню, кому бы ещё удалось так глубоко и всесторонне познать современника в песнях, как это сделала Пахмутова, достигнув небывалых высот помыслов, идеалов, веры в человека, в его возможности! И если Пахмутова действительно самый исполняемый в России композитор, то во многом и потому, что писала и пишет она, в основном, на стихи мужа Николая Добронравова. Ему, одному из очень немногих поэтов, удалось поднять создание текстов песен до уровня самостоятельного жанра в поэзии. Зачастую, это даже не стихи, положенные на музыку, не текст, вставленный в музыку. Это великая поэзия, получающая крылья песни. Понимаю собственную пафосность, как и то, что сравнение далеко от оригинальности, но именно оно напрашивается, когда ты имеешь дело с творчеством этого самобытного поэта и ничего лучшего уже не находишь. Песенные произведения Добронравова — эталонные в жанре – с этим никто не поспорит. Как и с тем, что именно благодаря ему и Пахмутовой обязаны своей популярностью, карьерой, успехом, любовью публики многие выдающиеся ушедшие и доселе здравствующие звёзды-исполнители.
У нас великое множество поэтов-песенников. Даже крупных, очень известных наберётся далеко за сотню. У Добронравова – особое, неповторимое, уникальное место среди них. Никто не может сравниться с этим поэтом по степени соучастности с деяниями своего народа. Вспомните, народ наш поднимал Сибирь. И появились циклы песен, посвященных современникам, строителям Сибири: «ЛЭП-500», «Письмо на Усть-Илим», «Девчонки танцуют на палубе», «Главное, ребята, сердцем не стареть!», «Марчук играет на гитаре», «Прощание с Братском». Герой песен Добронравова — человек-труженик, человек долга: «Магнитка», «Геологи», «Усталая подлодка», «Смелость строит города», «Яростный стройотряд».
Началась космическая эра на планете. О летчиках и космонавтах написаны песни: «Обнимая небо», «Мы учим летать самолеты», «Запевала звездных дорог», «Знаете, каким он парнем был», «Смоленская дорога», «Как нас Юра в полет провожал», «Созвездие Гагарина».
Советские спортсмены утверждали своё преимущество на всех олимпиадах. О спорте, о спортсменах написаны песни «Звезды Мехико», «Да разве сердце позабудет», «Команда молодости нашей», «Мне с детства снилась высота», «Богатырская наша сила», «Трус не играет в хоккей», «Герои спорта», «Марафон», «Эстафета», «До свидания, Москва!» (прощальная песня Олимпиады-80).
О детях, о молодежи написаны песни «Орлята учатся летать», «Звездопад», «Любовь, комсомол и весна», «Сигнальщики-горнисты», «Отрядные песни», «И вновь продолжается бой». А сколько лирических песен написал Добронравов: «Мелодия», «Нежность», «Нам не жить друг без друга», «Люби меня!», «Как молоды мы были», «Надежда», «Добрая сказка», «Я не могу иначе», «Вера», «Птица счастья».
Страна шагнула в двадцать первый век третьего тысячелетия. Опять-таки с песнями Пахмутовой, на слова Добронравова: «Русский вальс», «Вишневый сад», «Остаюсь с обманутым народом», «Звездная река», «Песенка о господах и госпоже», «Находка», «Мать и сын».
*
«Жизнь моя – Русь. / Горе и грусть. / Звёзды твои седые. / Издалека я возвращусь/ Песней твоей, Россия. / Всё позабыв и не скорбя, / Можно прожить вдали. / Но без тебя, но без тебя/ Нет у меня любви. / Вешних лугов, / Праведных слов/ Буду беречь ростки я. / Вера моя, удаль моя, / Песня моя – Россия. / Время даёт горестный бал/ В Зимнем дворце тоски. / Я прохожу в мраморный зал/ Белой твоей пурги.
Русский вальс – трепетный круг солнца и вьюг. / Милый друг, вот и прошли годы разлук. / Милый друг, вот и пришли годы любви. / Русский вальс, нашу любовь благослови!

Михаил Захарчук.