Купченко Ирина Петровна — замечательная советская и русская актриса
В эти дни родилась замечательная советская и русская актриса Ирина Петровна Купченко.
Ира – любимая моя актриса. Мне поэтому всё в ней нравится: стройная стать; лицо с филигранными чертами; взгляд неповторимых и глубоких очей, описать которые невозможно; изысканная, тонкая, я бы даже сказал в высшей степени аристократическая манера поведения на сцене, на съёмочной площадке, в быту. Но особенно меня всегда покоряла её нравственная строгость, не суетность поступков в профессии, в окружающей действительность. Вы можете, читатель, представить себе Ирину Петровну в каком-нибудь телевизионном рекламном ролике? Или на том же гнусном и продажном телевидении вы можете себе хотя бы на миг вообразить Купченко кому-то что-то доказывающую с пеной у рта; играющую крик и негодование на потребу Малахова, Борисова, Корчевникова или какого-то иного пастуха из «ящика», погоняющего тупую, блеющую отару? Нет и ещё раз нет.
…Несколько лет назад в семье Ланового и Купченко случилась страшное, непоправимое горе: умер 37-летний сын Сергей. Мой приятель, бывший тогда в обойме штатных телевизионных крикунов, пригласил меня сопроводить его на запись «Прямого эфира» с Корчевниковым. «Обсудим смерть Сергея Ланового, суициды других детей известных личностей. Может быть, придут Василий Семёнович или Ирина Петровна». Ушам своим я не поверил. Однако дружок осадил глубокомысленно и покровительственно: «Времена меняются, старик и мы – с ними». Ну, приехали мы в студию, записывать «прямой эфир». У хорошего хозяина сарай поприличнее выглядит. На самом смотрибельном месте уже восседала приглашённая спорщица, с невообразимо большим, просто-таки гигантским бюстом. Попытался я представить рядом с ней трепетную Ирину Петровну и не смог – воображение отказало. Конечно же, по факту ни её, ни Василия Семёновича в студии не оказалось, хотя телевизионщики, наверняка, и к нему, и к его супруге обращались. У этих журналюг из «ящика» — ничего святого за душой, а чужое горе – им в радость всегда. Ибо людская беда – самая рейтинговая вещь на отечественном телевидении. В результате об ушедшем из жизни сыне актёров рассказывал некий «друг семьи». Такие скабрезные ахинею и околесицу нёс, что даже если бы и впрямь был другом семьи, то ему следовало набить морду. Про себя я с грустью подумал: слава Богу, что ни Василий Семёнович, ни Ирина Петровна не присутствовали на этой мерзкой записи дурного, отвратительного действа. А смотреть его они точно не будут, поскольку душевно оба презирают тот бардак, что творится на отечественном телевидении.
По этому поводу Лановой однажды поделился с автором сих строк: «То, что ты называешь «звёздами» — на самом деле голый продукт современного шоу-бизнеса. Ловкие люди зарабатывают огромные деньги, усиленно при этом изображая себя благодетелями. Ну как же – «звёзд» они, видите ли, выращивают. Меж тем воспитать профессиональных служителей искусства эти дельцы не могут в принципе. Зато калечат всех, без разбору. Хуже всего, что мальчики и девочки, попавшие в развлекательный бизнес, — некоторые из ни не без способностей, — всерьёз убеждены, что они что-то из себя представляют. Отсюда пренебрежение к традициям отечественного искусства, к накопленному веками опыту, к постоянной и целенаправленной работе в профессии вообще и к самообразованию, самовоспитанию в частности. А настоящего актёра может сделать только театральный вуз, та самая традиционная «школа», а отнюдь не частое мелькание в телебалаганах. Но, увы, определяющая тенденция, признак шизанутого времени нынче таковы, что во главу угла ставятся быстрые деньги и быстрая слава, а отнюдь, не талант и трудолюбие. Сегодня на сцену или съёмочную площадку выходят не ради служения высоким идеалам (большинство из современных «звёзд» и слова-то такого – «идеалы» — не знают), а ради сиюминутного успеха, добытого любой ценой – обнажением телесным и нравственным: матом, кощунством, пошлостью, бесчестностью. Мы в молодости тоже не страдали заниженным самомнением. На первом курсе были абсолютно убеждены: можем сыграть всё, что угодно. И первая известность кружила, пьянила наши головы. Зато к четвёртому курсу мы начинали понимать, как мало ещё умеем. С приходом в театр «головокружение от успехов» и вовсе проходило. Ну что ты хочешь, если я почти шесть лет выходил на сцену только в массовках и эпизодах, хотя в кино сыграл уже и Павку, и Грея. А Ириша, сыграв Лизу Калитину в фильме «Дворянское гнездо» ещё на студенческой скамье, ждала в театре первую крупную роль и того дольше».
…Народная артистка РСФСР, лауреат Государственной премии, премии Ленинского комсомола, кавалер ордена Знак Почёта Ирина Купченко родилась ночью 29 февраля в австрийской столице Вене, где отец проходил службу. Мама не стала обрекать дочь на день рождения раз в четыре года и записала её 1 марта. Отца не единожды переводили с места на место, но, в конце концов, семья осела в Киеве. Этот город на Днепре актриса и полагает родным. Здесь ходила в школу, посещала танцевальный и театральный кружки при местном Дворце пионеров. Сколько себя помнит, мечтала стать балериной. «Да, да очень мечтала. Но была, увы, высокой, метр семьдесят пять, поэтому не сложилось. Я очень страдала, ходила на низких каблуках, вечно сутулилась». Однако родители в одни голос твердили дочери: добывай настоящую профессию. Окончив школу в 1965 году, девушка поступили в Киевский университет на романо-германское отделение лингвистического факультета. По совести говоря, пошла на поводу у мамы, которая имела высшее образование по английской филологии. Проучилась год, и судьба нанесла Ирине первый серьёзный удар: скоропостижно скончался отец. За ним ушли из жизни любимые дедушка с бабушкой. Осиротевших дочь с матерью уже ничего не связывало со столицей Украины. Они переехали к родственникам в Москву. Тут Ирина впервые и проявила характер. Даже не поставив мать в известность, подала документы в театральное училище имени Бориса Щукина (ныне институт). Поступила легко и с удовольствием потом училась на курсе Е. Б. Захавы и М. Р. Тер-Захаровой. Жили с матерью очень стеснительно. Поэтому Ире приходилось подрабатывать, участвуя в массовках на «Мосфильме». Однажды она по ошибке открыла не ту дверь в студии, и это практически решило всю её дальнейшую киносудьбу. За той дверью работал над экранизацией романа И. С. Тургенева «Дворянское гнездо» режиссёр Михалков-Кончаловский.
«На Лизу Калитину пробовалось бессчётное множество красивых девушек со всех институтов. Пробовалась волоокая русская красавица Катя Градова. Девушки шли косяком, что вообще приятно – особенно режиссёру, начинающему и нахальному, – вспоминает Андрей Сергеевич. — Среди других пришла девочка из вахтанговского училища, огромные серо-голубые глаза-блюдца, нос уточкой, очень красиво очерченный рот. А я, уже матёрый режиссер, сижу в кресле, нога на ногу. Рассматриваю её. Она молчит, и я молчу. Молчим минуту. Она вспыхнула: «Я могу уйти?- уже и привстала. — Нет, зачем же? – говорю я. — Погодите». Мы начали ее одевать, сделали пробы – получилось замечательно. Но вот с картиной очень долго у меня ничего не получалось. . . Состояние было отчаянное, и в этом состоянии у меня было одно желание — ощутить рядом прерывистое женское дыхание. Так начался мой роман с Ирой Купченко. Меня мало что останавливало. Ира талантливый, очень цельный человек. В ней, в её глазах есть невозмутимость русского северного пейзажа, человеческое спокойствие, философский подход ко всему на свете. Так же она отнеслась к тому, что между нами произошло. Случилось это в гостинице «Советской» с фанерными стенами, под музыку Перголези: я привез в Ленинград проигрыватель и кучу пластинок итальянского барокко. Помнится, в номере было полно платьев с картины: мы наряжались в них, играя. . . Никогда не забуду сцены свидания Лизы с Лаврецким, когда она выходит на балкон, а он, стоя в луже, признаётся ей в любви. Это самые красивые кадры картины. Лиза полна такой одухотворённости, её прекрасные серые глаза глядят на вас так всепрощающе! В момент сьёмки я чувствовал себя Лаврецким. Какое это было счастье! Сколько энергии дала мне Ириша Купченко. Однако роман наш оказался достаточно кратким. К концу картины мы были просто друзьями».
В этой длинной цитате – приношу читателю за неё свои извинения – прежде всего, видится неизбывный нарциссизм и самовлюблённость режиссёра – Михалков-Кончаловский известный плейбой-космополит. Но при всём том и профессионал он выдающийся, международного уровня, чего тоже не отнимешь. И поэтому его характеристика моей героини дорогого стоит. А что касается нравственной оценки случившегося, то в другом месте своей книги с символическим названием «Возвышающий обман» есть на сей счёт убийственное признание автора: «Неужели эта безобразная лёгкость, безответственность в отношении к женщинам, да и вообще к жизни, и к самому себе присуща только мне одному?».
Как бы там ни было, но дебют молодой актрисы – собственно актрисой-то Купченко ещё и не считалась, училась на третьем курсе «Щуки» — на большом экране оказался не просто удачным – оглушительным. Многие, даже сильно сведущие в таинствах кинематографа люди недоумевали: что это? Невероятное попадание личности в образ; элементарное везение, или его величество случай, возможный раз в десятилетие. Сама Ирина Петровна собственный головокружительный успех комментирует незамысловато, Но и определённой философской простотой: «Полагаю, что успех фильма «Дворянское гнездо» меньше всего связан с моим скромным участием. Там был собран по-настоящему звёздный коллектив: Леонид Кулагин, Беата Тышкевич, Виктор Сергачёв, Василий Меркурьев, Сергей Никоненко, Никита Михалков, Николай Губенко. Я за ними всеми тянулась, как могла. А Михалков-Кончаловский мне помогал, как только он один может. Андрей Сергеевич действительно обладает даром вдохновить актёра. Есть ещё одно обстоятельство, о котором я просто не имею права не упомянуть, коли речь идёт о моём дебюте в «Дворянском гнезде». В Театральном училище имени Бориса Щукина я училась у знаменитой мхатовской актрисы Преображенской. В то время ей уже исполнилось 90 лет. Так вот она стала самой первой исполнительницей роли Лизы Калитиной в фильме «Дворянское гнездо», снятом аж в 1915 году. Мы с Ольгой Ивановной разбирали мою роль, что называется, по косточкам. Мне это сильно помогло».
Работа над «Дворянским гнездом» на всю жизнь останется памятной Купченко ещё и тем, что сразу после выхода фильма на экраны актриса вышла замуж за одного из художников той картины – Николая Двигубского. Чем, признаться, сильно удивила преподавателей и своих друзей-приятелей. «Ирочка всегда казалась нам, однокурсникам, целеустремленной, начитанной девушкой, — рассказывает Наталья Дрожжина. — Она дистанцировалась от посиделок с гитарами и радовалась, что педагоги позволяют ей сниматься, чтобы иметь возможность заработать. Впрочем, я тоже тогда снималась, и даже в достаточно смелой сцене. Помню, Ира подошла и спросила, сколько мне за это платят, а я призналась, что получаю гонорар, как заслуженная артистка, потому что по сценарию вынуждена сидеть в ванне и изображать русалочку. В ответ Купченко лишь загадочно улыбнулась. И вдруг вышла замуж».
Опыт первого замужества стал и тем самым пресловутым блином, который завсегда комом. Очень скоро Ирина Петровна поняла, что её брак – досадная и печальная ошибка. Да, муж готовил ей луковый суп по французской рецептуре, приобрел для её времяпрепровождения собаку таксу. Вообще кругом был милым и галантным, целиком оправдывая своё французское происхождение. Но очень скоро отношения «перегорели, потухли» и молодожёны разошлись, как в море корабли. (Николай Двигубский родился во Франции в семье русских эмигрантов. Двоюродный брат Марины Влади. Окончил Французскую академию художеств. В 1956 году с родителями переехал в СССР. Окончил ВГИК по специальности «художник-постановщик». В институте близко познакомился с Андреем Кончаловским, весьма интересовавшимся Западом. Работал на фильмах Кончаловского, Андрея Тарковского, Юлия Райзмана, Глеба Панфилова. В СССР был четырежды женат: на актрисах Жанне Болотовой (во время учёбы во ВГИКе), Ирине Купченко и Наталье Аринбасаровой. Последняя родила ему дочь — Екатерину Двигубскую, ставшую актрисой, кинорежиссёром и писательницей. В 1980 году Двигубский вернулся в Париж, женился на француженке Женевьеве. Писал картины в своём замке в Нормандии. Застрелился 25 октября 2008 года).
После «Дворянского гнезда» Купченко сыграла Соню в «Дяде Ване» опять-таки у Михалкова-Кончаловского, закрепив свой изначальный успех, доказав всем, и себе прежде всего, что в кино она человек не случайный, а уже мастер, способный на воплощение самых дерзновенных творческих начинаний. Критика была того же мнения: «Какая замечательная чеховская актриса! Как много в ней душевного мужества, какая сердечная боль скрывается за каждым взглядом, жестом и психологическим состоянием!». В этой картине партнерами Купченко оказались Иннокентий Смоктуновский и Сергей Бондарчук. Оба выдающихся актёра были единодушны во мнении: молодая актриса принесла с собой яркий образ гордой, независимой, скромной и искренней девушки. Она – настоящая чеховская героиня. Спустя ещё какое-то время Ирина Петровна снялась в фильме «Романс о влюблённых» — наш ответ «Шербурским зонтикам». Творческий тандем Кончаловский-Купченко как бы завершал кино-триптих о бесконечной сложности человеческих отношений.
В следующей картине «Чужие письма», поставленной Ильёй Авербахом, Ирина Петровна сыграла по-настоящему главную роль учительницы Веры Ивановны. Это – полноценная психологическая драма, где коллизия с письмами — всего лишь тест, по которому поверялось состояние тогдашнего советского общества. А оно, как теперь нам видится с большой временной дистанции, переживало сложнейший этап своего развития. Фильм анализировал его глубоко, основательно и в целом достаточно правдиво. Свидетельство тому — специальный приз жюри на I Международном кинофестивале в Неаполе, приз редакции журнала «Советский экран» на IX Всесоюзном кинофестивале, поощрительный приз за лучшую режиссёрскую работу на Всесоюзном конкурсе «Корчагинцы», главный приз «Золотая богиня Нике» на IX Международном кинофестивале в Салониках (Греция). Купченко признали и за рубежом.
К тому времени Ирина Петровна уже трудилась в труппе Академического театра имени Евгения Вахтангова. Более того, вышла замуж за ведущего актёра этого театра Василия Ланового. Поначалу прекрасной во всех отношениях супружеской паре никто не сулил счастливого будущего. И прежде всего из-за их обоюдной звёздности. Слишком всё было хорошо, чтобы оказаться надёжным. Вдобавок театральный мир хорошо знал: влюбчивый «Вася-высочество» едва ли не с каждой своей партнёршей по кино имеет любовную связь. А Купченко наоборот – затворница и консерватор, никаких адюльтеров на дух не переносит. Сплетникам было невдомёк, что настоящие браки исключительно на небесах свершаются. В примере с Лановым и Купченко — это не просто красивая хрестоматийная фраза, но и сама суть их многодесятилетнего единства. Вот уж воистину, если сам Бог соединил и благословил двух людей, то уже никакие силы не способны их разъединить.
В этом месте позволю себе лишь слегка прочертить личный мотив на фоне биографии героини. С её мужем я познакомился где-то в конце восьмидесятого года прошлого столетия. А первый мой большой материал «Личная причастность» о творчестве тогда ещё народного артиста РСФСР, моего земляка Василия Семёновича Ланового вышел в «Красной звезде» 12 февраля 1981 года. И с тех пор мы поддерживали замечательные, не побоюсь этого слова, дружеские отношения. Писал я о нём с полсотни раз, если не больше. Написал и книгу «Василий Лановой. Самый обворожительный офицер». А об Ирине Петровне за всё это время не сочинил ни строчки. Хотя, как на духу повторяю: она – моя любимая актриса. И познакомился я с ней, примерно, в те же поры, что и с Лановым. Много лет назад я предпринимал несколько попыток взять интервью у Купченко, но всякий раз получал деликатный отказ. И земляк не помог. Наоборот заметил: «Да не трогай ты Ириши. Хватит в нашей семье меня одного активиста-многостаночника».
За их плечами – 47 лет совместной жизни в любви и нежности друг к другу. Василий Семёнович всегда твердил: если бы жизнь даровала ему ещё один шанс, то он ничего не стал бы в ней менять. У него прекрасная и мудрая супруга. Вместе они всячески ограждали себя от посторонних вмешательств. Никогда не комментировали свою личную жизнь и жизни своих близких. Ирина Купченко и Василий Лановой никогда не обманули доверия друг друга. Если есть на свете образцовые супружеские пары, то их была одной из таких. Сегодня Ирина впервые отметит свой день рождения без мужа…
*
— Ирина Петровна, мы с вами ровесники, что называется, буквальные. А как вы относитесь к нашей обоюдной дате?
— Никогда у меня не было мыслей на тему: «Ах, я старею!» И никаких волнений по этому поводу не переживаю: хочешь – не хочешь, а возраст всё равно прибавляется. К тому же всю жизнь в театре и в кино я играла героинь, которые старше меня. Я как бы привыкала к возрасту. И это, наверное, тоже мне помогало плавно и гармонично входить в зрелость.
— В своих до обидного немногочисленных рассуждениях о профессии, вы как-то обмолвились, что в кино пришли ради единственной цели: показать, что, в сущности, представляет из себя женщина.
— В определённом смысле, да, так я формулировала для себя сверхзадачу в творчестве. Мне всегда интересно было играть женщин с трудной, сложной психологически судьбой. В какое-то определенное время захотелось сыграть другие типажи, но режиссеры продолжали меня использовать именно в привычном амплуа. Но несколько раз, полагаю, мне повезло. Я сыграла в комедиях: у Рязанова в «Забытой мелодии для флейты» и в «Старых клячах», потом в «Обыкновенном чуде» Марка Захарова. В театре другое дело. Здесь мне посчастливилось сыграть Октавию в «Антонии и Клеопатре», Инессу Арманд в «Брестском мире», мать в «Последних лунах», Филумену Мартурано в «Пристани», Роксану в «Сирано де Бержераке» и ещё много других вполне характерных ролей. Так что благодаря театру я, полагаю, что сумела реализовать все свои творческие замыслы.
— Ириша, ради бога, не сочтите мои слова за лобовой комплимент, но мне всегда хотелось знать, как вы сумели сохранить себя, свою конституцию в такой жестокой профессии и при такой беспощадной жизни?
— Господи, если б вы знали, каким потом достаётся эта конституция, каким голодовками и отказами. Есть счастливые люди, которые едят и не поправляются, а мне все время нужно мучиться, чтобы поддерживать актерскую форму. Не мной ведь сказано, что сцена любит худобу. Так что нужно работать и работать, чтобы играть.
— Ну а «если бы снова начать»…
— То я бы вполне могла бы стать фермером. Жила бы в деревне, на природе, выращивала овощи. Это самое нормальное состояние для нормального человека…
«Блестящая актриса! У нее есть дух образа, она его ткет из мельчайших штрихов. Я ее сразу утвердил на главную роль в картине «Слово для защиты», но работать мы не смогли: в тот год она тяжело заболела, и врачи запретили не только сниматься, но и выходить на сцену. А вот в сложном фильме «Поворот» я ее с удовольствием снял на пару с Олегом Янковским». Вадим АБДРАШИТОВ.
«Ира играла в моей картине «Утиная охота». Работа сложно шла, снимали тайком в Петрозаводске, в квартире без декораций. Она все никак не могла найти общий язык с партнером — Олегом Далем. Актер почему-то вел себя ожесточенно и иронично по отношению к Ире, хотя другие мужчины, несомненно, на нее засматривались». Виталий МЕЛЬНИКОВ.
«Религиозный и глубокий человек. Когда мы бываем на гастролях с нашим антрепризным спектаклем, Ира просит организаторов, если есть интересный храм или монастырь, включить в программу поездку туда. И я знаю, что для нее это не простая формальность. В моей постановке «Свободная любовь» Купченко играет мать слепого юноши, которого изображает Дима Дюжев. Зрители в финале плачут». Андрей ЖИТИНКИН.
*
В фильме Юлия Райзмана «Странная женщина» ЛАНОВОЙ и КУПЧЕНКО единственный раз сыграли любовную пару.
Купченко некоторые критики называют Мэрил Стрип российского кино. Ирина Петровна чурается этого сравнения.
Михаил Захарчук
